«Он бы создал себя из воздуха, будь это возможно. Он родился бы партеногенезом, каким-нибудь мистическим образом заставил бы себя излиться из расплавленного ядра планеты в потоках околоплодной лавы»... Так в книге воспоминаний описывает Рок, сын Юла Бриннера, как бы обстояли дела, если бы его отец мог сам изобрести собственное рождение. На самом деле все происходило, конечно, иначе, но немногим менее фантастично. Юлом его назвали в честь деда, искателя приключений, судовладельца и одного из основателей города Владивостока Жюля Бриннера, немецкого швейцарца, до конца дней оставшегося на Дальнем Востоке, женившегося на бурятке, чей род, по слухам, шел от самого Чингисхана. После того как отец Юла, инженер-изобретатель Борис Бриннер бросил семью, а революция неумолимо дошла до самой крайней оконечности России, Юл вместе с матерью и сестрой перебрался сначала в Харбин, а потом в Париж, где ему собирались дать лучшее образование. Но судьба распорядилась иначе: вместо того чтобы учиться, Юл освоил гитару и сдружился с парижской диаспорой русских цыган, в чьей пестрой и разгульной компании нашел свою вторую и едва ли не самую настоящую семью. Любовь к этой культуре Бриннер пронес через всю жизнь -- в 1967 году вышла пользующаяся огромной популярностью по сию пору пластинка «Цыган и я», на которой Бриннер, уже стопроцентная звезда бродвейских подмостков и киноэкрана, азартно отчебучивает цыганские стандарты в компании Алеши Дмитриевича.

Помимо цыган круг общения Бриннера составляли сливки парижской богемы, а путешествуя по Америке, Юл познакомился с Михаилом Чеховым и дебютировал на сцене именно в его труппе. Помимо этого Бриннер был одним из тех, кто раньше многих осваивал телевидение, снимался в первых сериалах вместе с женой, актрисой Вирджинией Гилмор, стоял у истоков жанра ток-шоу и даже режиссировал кукольные представления. В 1949 году он дебютировал в небольшой роли в фильме «Нью-йоркский порт» Ласло Бенедека, будущего создателя «Дикаря». А два года спустя получил на Бродвее роль, которая стала для него главной в жизни, -- сиамского короля Монгкута, влюбившегося во вдовую гувернантку собственных многочисленных наследников. Мюзикл пользовался огромной популярностью, точно так же, как поставленный по нему в 1956 году фильм Уолтера Лэнга. А Бриннер стал одним из немногих артистов в истории, который получил за одну и ту же роль в театре и кино наивысшие американские награды -- «Тони» и «Оскара».

Роль Монгкута стала для него определяющей. Хотя впервые Бриннер появился на телеэкране в образе господина с обыкновеннейшей фамилией Джонс, славу ему составили персонажи совсем иного происхождения. Юл Бриннер был одним из блистательнейших варваров Голливуда. Среди его героев были Рамзес («Десять заповедей») и Соломон («Соломон и Шеба»), индейский вождь Черный Орел («Короли солнца») и японский офицер Такашима («Полет из Ашии»). Предвосхитивший появление Терминатора и Робокопа робот-стрелок в дилогии «Мир Дикого Запада» и «Мир будущего». И конечно, череда русских персонажей: генерал Бунин в «Анастасии», Дмитрий в «Братьях Карамазовых». Его русские не всегда были комплиментарны, зачастую они оказывались классическими злодеями времен «холодной войны», вроде подавляющего венгерское восстание майора Сурова («Путешествие») или шпиона Власова («Змей»). Но даже это не помешало Бриннеру в свое время плечом к плечу с Сергеем Бондарчуком изображать югославских патриотов в «Битве при Неретве». И безусловно, нельзя забыть его Тараса Бульбу в одноименном эпике Джея Ли Томпсона, «любовной истории плоти и огня», как гласил рекламный слоган этого удивительного фильма, имеющего к Гоголю отношение весьма приблизительное. Сам Бриннер был крайне недоволен этой картиной, но сегодня она смотрится не как клюквенная поделка, но скорее как вполне отвлеченный, условный, мифологический продукт. И от невероятного клича Тараса-Бриннера «Запорожьцьи!» душа нешуточно уходит в пятки по сию пору.

У нас, впрочем, Юла Бриннера знали совсем с другой стороны. Парадоксально, но самый знаменитый выходец из России стал у себя на родине в первую очередь олицетворением стопроцентного ковбоя Дикого Запада -- точно так же, как и литовец Чарльз Бронсон, немец Хорст Буххольц и все остальные участники незабываемой «Великолепной семерки». Но даже в столь блистательной компании наемных мстителей бриннеровский Крис был первым среди равных.

Бриннер умер 10 октября 1985 года от рака горла, в один день с Орсоном Уэллсом (с которым удивительным образом пересекался на съемках все той же «Битвы при Неретве»), перед смертью записав знаменитый социальный ролик, ставший жутковатым послесловием к его блестящей карьере. «Сейчас, когда вы меня видите, я уже мертв, потому что был курильщиком», -- произносил с экрана актер, уже на самом деле ушедший в мир иной. Но довольно сложно было уяснить, что этого гиганта свела в гроб обыкновенная сигарета. В пулю мексиканских бандитов, ятаган янычара или сбывшееся ветхозаветное пророчество верилось куда легче.