«Круглый стол» по чеченской проблеме, открывшийся вчера во Дворце Европы в Страсбурге, был вполне удобен для его российских участников. Представители официальной делегации остались довольны и готовы продолжить дискуссию под патронажем Парламентской ассамблеи Совета Европы. В том же формате, но уже в Грозном, ближе к концу года -- после избрания чеченского парламента.

Заседание шло за закрытыми дверями, общаться с его участниками журналисты могли только в холле. Одним из первых в холл вышел глава Госсовета Чечни Таус Джабраилов. «Я внимательно посмотрел все выставленные таблички и на них не увидел ни одной фамилии, на основании которой можно было бы свидетельствовать, что в зале находятся ичкерийцы», -- сообщил председатель Госсовета. А чуть позже глава думского комитета по международным делам Константин Косачев сделал вывод: «Выяснилось, что никакой второй стороны чеченцев не существует».

Представители российских неправительственных организаций Светлана Ганнушкина («Мемориал») и Татьяна Локшина (Московская Хельсинкская группа) также констатировали отсутствие за «круглым столом» кого-либо из представителей сепаратистов. Правозащитницы посетовали, что в результате кое-кто из российской делегации принял их самих за рупор «той стороны».

Правозащитные выступления и впрямь вызвали раздражение. Президент Чечни Алу Алханов даже специально обратил внимание журналистов: «Если мы говорим, что в Чечне в этом году были похищены 213 человек, то это значит, что это действительно так, а не 400, как утверждают некоторые участники дискуссии». Позже выяснилось, что цифра относится все же не к этому, а к прошлому году, однако и 213 человек в год -- не так уж мало. При том, что г-н Алханов назвал на самом деле лишь статистику возбужденных по фактам похищений уголовных дел. Правозащитники же многократно подчеркивали, что уголовные дела заводятся отнюдь не во всех случаях.

Начало «круглого стола» совпало с официальным опубликованием доклада международной организации Human Rights Watch о ситуации с правами человека в Чечне. Эксперты HRW полагают, что с начала второй военной кампании в 1999 году там исчезло от 3 до 5 тысяч человек, а общее положение дел дает основание говорить о совершении в регионе преступлений против человечности.

В Страсбурге, однако, на этом и ряде других болезненных вопросов вчера решили не концентрироваться. Обрадовавшись, что за их стол не подсадили никого из сепаратистских командиров, российские и чеченские делегаты даже позволяли себе некую браваду. Например, депутат Думы от чеченской «Единой России» Франц Клинцевич предложил отсутствующему в зале европейскому представителю сепаратистов Умару Хамбиеву съездить домой и навестить брата Магомеда, сдавшегося ровно за год до ликвидации Аслана Масхадова. Саму ликвидацию Масхадова, по словам российских участников, не обсуждали.

Между тем она весьма серьезно повлияла на формат мероприятия. Приглашали к нему, как известно, всех, кто признает территориальную целостность России. А по мнению главного инициатора встречи, докладчика ПАСЕ по Чечне Андреаса Гросса, Масхадов как раз был готов ее признать. В таком случае к участию в дискуссии оказались бы допущены представители сопротивления, а сам «круглый стол» мог стать площадкой реальной дискуссии самих чеченцев о способах урегулирования в Чечне. Но представителей сопротивления в зале не оказалось. Однако, похоже, вместо одного «жупела» -- переговоров с ичкерийцами -- во Дворце Европы притаился другой: интернационализация конфликта.

«Страшные» слова «международная администрация» произносились вчера, судя по всему, только российскими правозащитниками. Но и без этого получилось, что российская делегация приехала в Страсбург советоваться с европейцами. Г-н Косачев, к примеру, полагает, что «формат «круглого стола» интересен тем, что здесь нет двух договаривающихся сторон, а есть люди различных убеждений, искренне заинтересованные в том, чтобы внести конструктивный вклад в процесс политического урегулирования проблемы». Правда, с его точки зрения ПАСЕ выступает в данном случае только как организационный спонсор. Но дискуссии в этом формате вполне можно продолжить -- «если обсуждение не сведется к взаимным нападкам и поискам виноватых вместо ответа на вопрос -- что делать». Кстати, вчера г-н Косачев еще раз намекнул на существование сил, «которые противятся политическому урегулированию чеченской проблемы и ратуют за ее силовое решение». Странно было бы предполагать, что г-н Косачев имеет в виду только непримиримых боевиков -- им вроде бы решать чеченскую проблему не положено.

Пока европейцы вежливо выразили надежду на то, что осенние выборы парламента Чечни будут по-настоящему свободными и представительными. Но если этот «круглый стол» и впрямь не окажется последним, значит, под эгидой ПАСЕ появился новый, вполне международный механизм обсуждения и поиска выхода из ситуации, сложившейся на российском Северном Кавказе. У которого, к сожалению, пока нет ясного будущего, но уже есть родовой изъян: его отказались признавать боевики.