На обеспечение льготников лекарствами в следующем году правительство обещает направить из федерального бюджета более 50 млрд руб. По заверениям руководителей, эта сумма на порядок больше того, что выделялось в последние годы. Как отразится на российском фармацевтическом рынке столь значительная финансовая интервенция и какие компании сумеют за счет этого выиграть, «Времени новостей» рассказывает председатель совета директоров группы компаний "Ремедиум", профессор Московской медицинской академии им. И.М. Сеченова Айдар ИШМУХАМЕТОВ.

-- Айдар Айратович, по вашим прогнозам, ждет ли рынок значительный рывок? В последние годы объемы продаж увеличивались в среднем на 15--20% в год и в 2004-м могут достигнуть 5 млрд долл. А теперь власти обещают направить в сферу лекарственного обеспечения более 1,5 млрд долларов.

-- Сумма действительно значительная. Но корректнее сравнивать не с потребительскими ценами, а с ценами производителя, поскольку на препараты из так называемого льготного списка -- а именно на их закупку в первую очередь будут пущены эти деньги -- торговая наценка минимальна. По данным компании RMBC (ГК «Ремедиум»), объем российского фармрынка в ценах производителей составил в 2003 году порядка 2,9 млрд долл., а в 2004 году достигнет 3,2 млрд. Соответственно, если считать впрямую, получается, что государство обещает выделить еще от 30 до 40%. Но простая математика здесь не годится.

-- Почему?

-- Нельзя делать прогнозы, просто прибавив эту сумму к нынешним данным по объему рынка. Потому что эффективность использования этих средств для обеспечения лекарствами льготников зависит как минимум от двух важных обстоятельств. Во-первых, от логистики лекарственных средств, которые собираются закупить на дополнительную сумму, и от того, что я назвал бы логистикой финансовых потоков, то есть механизма возмещения. По первой части у нас больших проблем быть не должно -- в России есть подготовленные дистрибьюторы, которые способны быстро наладить и обеспечить систему снабжения льготными лекарствами -- например, один из лидеров рынка, компания «СИА интернэшнл», которая наиболее активно работала по системе льготного отпуска лекарств в Москве. Правда, и крупным дистрибьюторам потребуется определенный срок для переподготовки, чтобы освоить дополнительный объем. Что же касается второго пункта, то есть логистики финансовых средств, то в России опыта реального нет, механизмы финансового возмещения пока прописаны только в самом общем виде.

Министр здравоохранения и социального развития Михаил Зурабов обещал, что к концу года будут урегулированы вопросы и с созданием единого регистра льготников по всем регионам, и с системой референтного ценообразования. А для этого надо как-то решить вопрос с торговыми надбавками, которые у нас, как известно, варьируются от региона к региону. Времени же катастрофически мало.

-- Думаете, не успеют все наладить к новому году?

-- Для сравнения могу привести очень интересную параллель. В мае этого года конгресс США принял решение о бесплатном возмещении рецептурного отпуска всем гражданам старше 65 лет. Но действовать этот механизм начнет у них только с 2006 года. То есть американцы берут два года на подготовку, а пока будут отрабатывать схемы на пилотных проектах. Мы же хотим все наладить за несколько месяцев. Монетизация льгот -- очень важный шаг, но правительство решалось на него слишком долго. И к тому же период монетизации совпал с административной реформой. До сих пор толком не понятно, какое именно функциональное подразделение -- министерство, служба или агентство -- будет персонально отвечать за реализацию этого проекта.

Кстати, первая реакция американского рынка на планы властей была очень показательной -- за три месяца повысились цены на лекарства. Поэтому и у нас вопрос ценообразования, контроля за ценами должен стать ключевым. А функционального механизма защиты от спекулятивных настроений участников рынка у нас нет.

-- К вопросу о ценах. Если государство все же сумеет наладить жесткий контроль за ценами на препараты из так называемого льготного списка, не отразится ли это на стоимости лекарств, не попавших в «поднадзорную категорию»? Производители и продавцы, потеряв на льготниках, возможно, захотят взять реванш в других секторах. Будет ли государство сдерживать их аппетиты или сочтет свою социальную функцию выполненной -- мол, о льготниках позаботились, остальные пусть сами выкручиваются?

-- На этот вопрос я ответить не могу. Это вопрос национальной лекарственной политики, которой у России как таковой сегодня нет. Если посмотреть на мировой опыт, то за рубежом используются разные подходы. Но, как правило, чаще власти берут на себя обязательства контролировать только цены на льготные препараты.

-- Руководители Минздравсоцразвития уже заявили, что одним из механизмов сдерживания цен будет конкурсный отбор уполномоченных дистрибьюторов для обеспечения лекарствами льготников. То есть, по сути, все выделяемые государством дополнительные средства пройдут лишь через несколько компаний. Означает ли это, что власти параллельно решают еще одну задачу -- укрупнения игроков на рынке?

-- Процесс укрупнения игроков на фармрынке и сейчас идет вполне естественным путем. И бить тревогу тут не стоит, как и не стоит подозревать государство в желании подмять рынок. Это опять же вопрос национальной лекарственной политики. Если взять международный опыт, то мы, например, увидим, что во Франции три дистрибьютора контролируют сегодня более 90% оптового рынка лекарств. А в соседней Бельгии, которая и по размерам меньше, действует уже несколько десятков дистрибьюторов. И никого это не смущает. Просто во Франции система выстроена под уполномоченную дистрибуцию, а в других странах иначе, где-то иное антимонопольное законодательство.

-- Кто, кроме крупных дистрибьюторов, выиграет от появления на рынке такого объема дополнительных средств? Смогут ли, по-вашему, российские производители лекарств, чьи препараты попадут в «льготный список», улучшить свое положение и подвинуть импортеров?

-- Те, кого мы привыкли называть отечественными производителями, далеко не всегда являются российскими предприятиями, не имеющими иностранной доли собственности. У нас заводы, которые принадлежат государству или только российским акционерам, можно по пальцам посчитать. Если же мы говорим о производствах на территории нашей страны, независимо от их принадлежности, то я бы отметил экономическую интуицию некоторых компаний.

Как будто специально под эту программу та же KRKA открыла в России свой завод, обсуждаются планы по созданию нового производства у нас фирмы Lek. То есть, по сути, выигрывают лидеры рынка постсоветского пространства -- компании из стран Восточной Европы, закрепившиеся в СНГ и имеющие наиболее показательные темпы роста. Как правило, они делают ставку на брендированные дженерики, которые, скорее всего, и войдут в основу списка лекарств для льготников.

-- Но ведь и российским производителям что-то достанется. Сумеют ли они использовать эти значительные суммы, например, для улучшения качества своих препаратов, для перехода на международные стандарты GMP, как того требуют взятые Россией обязательства?

-- Я считаю, что рост качества зависит в основном от усиления контроля. Сколько бы мы ни говорили об этике предпринимателя, об этике участников фармрынка, эта этика сама собой все равно не появится. Поэтому для перехода на международные стандарты GMP важным является не только вопрос наличия инвестиций в производство, но и готовности их вкладывать в качество продукции.