Российские войска не будут отправлены в Ирак. Об этом дружно заявили министры иностранных дел и обороны гг Лавров и Иванов. Вопрос этот скорее всего был затронут во время переговоров в Москве иракского министра иностранных дел г-на Хошияра Зибари, но стороны упорно и солидарно в этом не признаются. Примечательно, однако, что г-н Зибари на прощанье несколько огорчил российскую сторону публичным признанием, прозвучавшим в его интервью двум арабским телеканалам - «Аль-Джазире» и «Эм-Би-Си». Он заметил, что новые иракские власти «без особого энтузиазма» воспринимают российскую идею проведения международной конференции по Ираку с участием оппозиции и соседей. По мнению Москвы, такой масштабный диалог способствовал бы налаживанию обстановки в Ираке и обретению этой страной «подлинной независимости». Теперь же выяснилось, что сами иракцы считают: Россия запоздала с идеей, предложив ее только в этом году, а не сразу после падения правительства Саддама Хусейна весной прошлого года. О том, что проведение такой конференции технически сложно, а сама она сейчас малоэффективна, говорил автору и специальный представитель генсека ООН Кофи Аннана в Ираке г-н Лахдар Брахими.

Возможно, Москве еще удастся переубедить Багдад, да и само развитие ситуации в Ираке, где ежедневно гибнут люди и захватывают заложников, может заставить арабов, а то и американцев, по-иному взглянуть на российскую идею. Есть версия, однако, почему иракский министр, в целом довольный визитом, не удержался вчера от маленькой шпильки, не поддержав инициативу о конференции, уже подхваченную, к примеру, итальянцами.

Накануне приезда иракского министра ходили упорные слухи, что целью 51-летнего курда Зибари, блестяще говорящего по-английски, было не только добиться от россиян списания иракского долга, но и прощупать почву насчет возможности появления в его стране российских миротворцев. Источники газеты «Время новостей» в Багдаде не скрывали, что в иракской столице не возражали бы против такого пополнения Многонациональных сил, фактически возглавляемых американцами. Причем к этому благосклонно бы отнеслись и в Вашингтоне. А в субботу утром российское агентство «Интерфакс» передало слова главы МИДа Ирака, только сошедшего с трапа самолета: «Мы нуждаемся в российских миротворцах».

Спустя какое-то время Хошияр Зибари объяснил журналистам, что агентство неверно истолковало его фразу. Об этом же он говорит и в интервью нашей газете, опубликованном в этом номере. О том, что «не стоит» этот вопрос, решительно и с некоторым даже юмором заявил на пресс-конференции в субботу и российский министр иностранных дел Сергей Лавров, так и не объяснив упорствовавшему корреспонденту «Аль-Джазиры», «чем плоха для России отправка войск в Ирак». Категорически опроверг такие предположения вчера и министр обороны России Сергей Иванов. Он, однако, назвал причину: «Из-за полного отсутствия там условий безопасности». Так что российские солдаты не будут умирать в Ираке, а иракцам Москва поможет уж как-нибудь по-другому.

На вопросы обозревателя «Времени новостей» Елены СУПОНИНОЙ ответил министр иностранных дел Ирака Хошияр ЗИБАРИ.

-- Москва не выказала готовности отправить в Ирак свои войска. Для вас это стало ожидаемым результатом переговоров или вы надеялись на другое?

-- По правде, мы не просили Москву отправить войска в Ирак. Те сообщения, что звучали на этот счет, были неверны. Я совсем не для этого приезжал в Москву, нам была очень хорошо известна позиция России по этому вопросу. На переговорах он вообще не поднимался. И на повестке дня не стоит.

-- Тем не менее существует точка зрения, что отправка войск может помочь России отстоять свои экономические интересы в Ираке. Иначе Москва лишится надежд на нефтяные контракты в вашей стране. Так ли это?

-- Мы абсолютно не связываем эти два вопроса. Ведь есть же другие области, в которых Россия может сейчас помочь Ираку. Поучаствовать в восстановлении, оказать политическую поддержку. Есть даже такая важная вещь, как подготовка кадров для наших полиции и служб безопасности. Так что не обязательно, чтобы помочь Ираку, посылать миротворческие войска. Удивительно, что зашла об этом речь, у нас и в мыслях не было об этом просить.

-- В субботу министр иностранных дел Сергей Лавров объявил, что Москва готова рассмотреть вопрос о реструктуризации иракского долга. Но россияне готовы простить часть долга, а вы настаиваете на всей сумме.

-- Мы попросили Москву облегчить новому Ираку тяжесть долгового бремени. Вопрос о наших долгах России и другим государствам будет решаться в рамках Парижского клуба. Ирак должен около 120 млрд долларов.

-- А конкретно России?

-- Около семи миллиардов долларов.

-- Разве не под девять миллиардов?

-- По нашим данным, речь о сумме около семи миллиардов.

-- Через Парижский клуб обычно списывают 60% долга, не больше.

-- Парижский клуб -- один из механизмов, а есть еще и возможность двусторонних договоренностей насчет того, чтобы с плеч Ирака было снято это бремя, и в ходе этих переговоров мы попросили об этом. Не забывайте, что большая часть долгов -- это так называемые принудительные долги. Они были навязаны иракскому народу. Это были военные сделки, закупки оружия, за которые народ и новое иракское правительство ответственности не несут.

-- С прежними властями Ирака многие российские компании подписали важные контракты. Что будет, например, с контрактом, подписанным компанией ЛУКОЙЛ, по освоению гигантского нефтяного месторождения «Западная Курна»?

-- С упомянутой компанией мы подписали «Протокол о взаимопонимании». В соответствии с ним наше министерство нефти и будет строить отношения с этой компанией.

-- Так означает ли этот протокол, что ЛУКОЙЛ вернется к работам на месторождении?

-- Не думаю, что именно этот контракт останется таким, каким был. Но есть и другие перспективы для сотрудничества с нашим министерством нефти, для экспорта нефти из Ирака. ЛУКОЙЛ уже взял на себя ряд обязательств, к примеру, по подготовке тех же иракских кадров. То есть компания предприняла шаги для того, чтобы открыть перспективы для сотрудничества. В целом же сейчас в Москве мы говорили о том, что подробно рассмотрим все прежние договоренности с российскими компаниями, в нефтяной области и не только, и сразу по возвращении в Багдад мы плотно займемся этим.

-- То есть вы уверяете, что Россия вернется на нефтяные поля Ирака? И это несмотря на американское присутствие в вашей стране?

-- Конечно. Новое иракское правительство будет придерживаться принципа сбалансированности в своих внешних связях. У России есть вполне законные интересы в Ираке, есть заинтересованность в участии в восстановлении нашей страны. И у России хорошие шансы. К российским интересам никто не будет относиться предвзято.

-- Несмотря на российскую позицию до войны? Разве вы не считаете, что Россия чересчур помогала Саддаму?

-- По-моему, позиция России претерпела с тех пор большую эволюцию. Мы реально смотрим на происходящее. Уже то, что я побывал в Москве по приглашению российских властей, показывает -- мы движемся в хорошем направлении. Не только Россия сомневалась в том, нужна ли была война. Были разные мнения и насчет того, насколько законна война и повод к ней. Но сейчас всех объединил вопрос, а что делать дальше, после падения режима Саддама Хусейна, все ищут точек соприкосновения и путей сотрудничества. И это положительный момент.

-- Кстати, насчет Хусейна -- правда ли, что ему грозит смертная казнь?

-- Это будет решать иракский суд. Ему уже предъявлены обвинения против человечности и иракского народа. Нам важно, чтобы процесс был открытым и справедливым.

-- Г-н министр, состав многонациональных сил в Ираке редеет. Ушли испанцы, сейчас вот филиппинцы, другие. Как вы собираетесь латать эти дыры?

-- То, что вы перечислили, это не такой существенный вывод войск, это не скажется на основных усилиях. Присутствие тех же Филиппин было символическим -- всего 51 человек, ушли же они под давлением террористов. Остальные из ушедших тоже в большей степени присутствовали политически, а в военном отношении роли не играли. Мы сейчас движемся в сторону того, чтобы строить собственные вооруженные силы и службы безопасности. Наша Национальная гвардия уже насчитывает 40 тысяч крепких бойцов, которые готовы защищать новую эпоху. Идут усиленные тренировки состава полицейских сил. В конце концов, иракцы должны опираться на собственные силы.

-- Неужели вы совсем никого не просите прийти на смену покинувшим Ирак иностранным военным?

-- Сейчас мы просим о том, чтобы была оказана помощь Организации Объединенных Наций: нужны силы для защиты предстоящей деятельности ООН в Ираке, для ее объектов и представительств. Но даже и в этом мы не обращались с просьбами к России. Мы попросили об этом арабские государства, другие исламские государства.

-- Ну да, и после того, как вы попросили об этом Египет, в Багдаде взяли в заложники египетского дипломата...

-- Такое в Ираке еще случается, к сожалению. Но ведь в этом и суть нашей борьбы с террористическими группировками, мешающими восстановлению Ирака, с ними надо бороться.

-- Кстати, неужели все они исключительно из «Аль-Каиды» или все-таки есть среди них и иракцы?

-- Ассорти. Есть и те и другие.