Ядерная программа Ирана вновь находится в центре внимания Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ). На заседании, проходящем в эти дни в Вене, во второй раз в этом году обсуждается доклад, подготовленный агентством на основе новых инспекций ядерных объектов Ирана.

По всей вероятности, как и в июне, во время рассмотрения предыдущего доклада МАГАТЭ, ответ на вопрос, волнующий весь мир, есть ли у Ирана возможность создать собственное ядерное оружие, окажется уклончивым: то ли да, то ли нет. Глава агентства Мохамед Аль-Барадеи, открывая в понедельник заседание, заметил, что пока «не хватает достоверной новой информации об атомных программах Ирана, с тем чтобы дать квалифицированную экспертную оценку». По его словам, «начиная с июля этого года (после июньской сессии МАГАТЭ. -- Ред.) иранские власти осуществляют более тесные контакты с МАГАТЭ, однако поставляемая ими информация зачастую носит либо отрывочный, либо противоречивый характер». Г-н Барадеи потребовал от Ирана предоставления полного списка всего импортированного атомного оборудования и его компонентов и четкого ответа на все вопросы, касающиеся обнаруженных на газовых центрифугах завода в городе Натанз следов обогащенного урана.

Основные дискуссии по иранскому ядерному досье начнутся в Вене сегодня и продолжатся завтра. Скорее всего, Ирану будет предоставлен, как выразился вчера представляющий в агентстве США Кен Брилл, «последний шанс для принятия срочных мер по сотрудничеству с МАГАТЭ». Такую уступку Вашингтона, не устающего подозревать Тегеран в тайных приготовлениях к обладанию атомным оружием и еще на днях требовавшего вынести обсуждение иранского вопроса на Совбез ООН, можно было бы расценить как определенный тактический успех иранцев.

Неудача же их подстерегала совсем с другой стороны. Как стало известно газете «Время новостей», серьезные трудности возникли в конце прошлой недели на российско-иранских переговорах по подписанию протокола о возврате в Россию отработанного ядерного топлива (ОЯТ) со строящейся с помощью России АЭС в Бушере. По словам замминистра российского Минатома Валерия Говорухина, «иранская сторона заняла необычную позицию: облученное топливо является собственностью Ирана, и поэтому Россия, забирая его назад, должна за него заплатить. Однако в мире существует другая практика. Страна, которая отдает свое ОЯТ на хранение и переработку, платит за эту услугу по достаточно высоким расценкам (по данным нашей газеты, около тысячи долларов за килограмм ОЯТ)». «Поскольку иранская сторона пока не изменила свой подход, -- говорит г-н Говорухин, -- возникает вопрос о пересмотре условий контракта на поставку свежего топлива или подписание нового контракта». В результате ожидавшееся в ближайшие дни на сессии МАГАТЭ подписание протокола по возврату ОЯТ отложено.

Вину за это Тегеран возложил на Москву. Влиятельный депутат иранского меджлиса Мохамед Киянушрад заявил вчера, что, «несмотря на доверие Ирана к России, мы видим, что эта страна действует не очень последовательно». По его словам, «такая политика российского правительства не может удовлетворить Иран». Г-н Киянушрад считает, что, отказываясь от обязательств перед Тегераном в ущерб своим национальным интересам, Москва делает это «под давлением со стороны внешних сил».

Такого же мнения придерживается и руководитель российского Центра изучения современного Ирана Раджаб Сафаров. «Российская сторона внезапно изменила свою позицию, -- сказал газете «Время новостей» г-н Сафаров, -- поскольку в декабре прошлого года глава Минатома Александр Румянцев заявлял, что мы должны заплатить иранцам за ОЯТ и нам нужно согласовать цену возвращаемого топлива». Однако это утверждение категорически опровергает начальник отдела Минатома по информационной политике Николай Шингарев. «Иранцы впервые заговорили о поставляемом на АЭС в Бушере топливе как о своей собственности только летом этого года, -- сообщил в интервью нашей газете г-н Шингарев. -- Вероятно, Раджаб Сафаров неправильно понял министра Румянцева. С самого начала российско-иранских переговоров по ОЯТ предусматривалось, что за сложную технологию его переработки и хранения в России нужно платить». По словам Николая Шингарева, на прошлой неделе в Москве иранцам было предложено продолжить обсуждение коммерческой стороны протокола по возврату ОЯТ. «Российская позиция здесь остается принципиальной. Мы не можем позволить Ирану оставить топливо на переработку, чтобы исключить получение им оружейного урана», -- заявил чиновник Минатома. Так или иначе, но как заявил Валерий Говорухин, «пуск 1-го энергоблока Бушерской АЭС возможен теперь не раньше 2005 года», то есть со значительным сдвигом по графику.