Предстоящие в конце этой недели саммиты «большой восьмерки» и «большой двадцатки» в Канаде будут посвящены поискам ответов на глобальные вызовы в экономике, однако Германия не связывает с этими встречами больших надежд. Так по крайней мере считают аналитики исследовательского института Германского общества внешней политики, обсуждавшие накануне возможные результаты саммитов в Торонто.

Как заметил глава института профессор Эберхард Зандшнайдер, следующей всеобщей мировой напастью, к которой необходимо быть готовыми государствам, может стать «ментальный кризис», который возведет в международных отношениях непреодолимые барьеры отчужденности. Поиск эффективных путей противодействия в этом направлении будет проходить главным образом в рамках «большой двадцатки». В последнее время, как отмечают эксперты, произошло перераспределение задач между G8, G20 и G7. «Первая группа все больше формируется в форум по обсуждению вопросов безопасности и политики развития», -- отмечает аналитик Клаудиа Шмуккер. Она считает, что темы финансовой и экономической политики будут окончательно закреплены за «большой двадцаткой», при этом группа G7 (т.е. G8 без России) в последние месяцы доказала свою эффективность в качестве "ядра" интернациональной финансовой политики. В первую очередь с точки зрения объемов финансовой деятельности и компетенции в деле регулирования. Поэтому «семерка» в состоянии реагировать на кризисы и инициировать долгосрочные финансовые акты по регулированию, отмечает г-жа Шмуккер. По ее словам, это стало очевидным, например, во время кризиса евро, когда с помощью телефонных конференций, интенсивных контактов и обсуждений оказалась возможной выработка стратегии антикризисного менеджемента.

Ни по одной из ведущих глобальных финансовых тем, которые будут обсуждаться на встрече G20, германские эксперты не ожидают консенсуса. В первую очередь это касается главного вопроса регулирования финансового рынка -- каким образом можно заставить финансовый сектор участвовать в покрытии расходов на преодоление кризиса. До сих пор, как известно, существуют разногласия в оценке вынесенного еще в апреле предложения директора МВФ Доминика Стросс-Кана о необходимости введения международного банковского налога. В то время как Германия, Франция, Великобритания и США идею такого налога безоговорочно поддерживают, ряд стран «большой двадцатки» выступает категорически против. Так, нынешний устроитель этой встречи Канада отклоняет все дальнейшие меры в этом направлении на том основании, что банковская система этой страны и без того оправилась от кризиса (см. стр. 3). Индия и Бразилия считают, что нельзя подвергать банковскую систему дополнительной нагрузке, которая сдерживала бы ее развитие. По разным причинам против налога на финансовый сектор также и Япония, Южная Корея и Австралия. Именно по причине подобного разногласия страны Евросоюза предприняли собственные антикризисные шаги, а хозяева встречи, канадцы, еще накануне форума G20 дают понять, что, по всей вероятности, ждать от Торонто единого универсального решения для всех стран не приходится. «Таким образом, -- называет вещи своими именами г-жа Шмуккер, -- канадское председательство встречи G20 еще накануне признает ее предстоящий провал».

На фоне подобных пессимистичных ожиданий со стороны экспертного сообщества германский федеральный канцлер Ангела Меркель, заручившаяся накануне поддержкой на уровне ЕС, отправляется в Торонто с твердым намерением убедить несогласных и сомневающихся участников «большой двадцатки» в необходимости введения «на глобальном уровне», как она сформулировала в своем последнем воскресном видеообращении, «налога на транзакции финансового рынка». Международной кооперации крупных индустриальных и развивающихся государств нет разумной альтернативы, сказала она.

Впрочем, неожиданную «подножку» германский канцлер получила от Норвегии. Министр иностранных дел этой страны Йонас Гас Стере в своем интервью еженедельнику Der Spiegel заявил, что вообще сомневается в легитимности G20. У «большой двадцатки» нет мандата, отметил он. Министр страны, не представленной в этом форуме, назвал G20 «группой самозванцев». Г-н Стере заявил: «Никому не нужен новый Венский конгресс». Под этим он имел в виду переговоры европейских монархов по новой ориентации Европы в 1814--1815 годах после войн с Наполеоном. «Если «большая двадцатка» будет принимать решения относительно новой ориентации финансовых рынков, то и северные страны со своим экономическим потенциалом должны при этом присутствовать, -- потребовал норвежский министр иностранных дел. -- Наш опыт смог бы оказаться полезным, когда речь заходит о новой ориентации глобального финансового мира».