Глава ФСБ Николай Патрушев в минувшую субботу объявил очередной ультиматум чеченским боевикам. Тем, кто сдастся или вступит в переговоры с властями до 1 августа 2006 года, он гарантировал «объективное и непредвзятое рассмотрение всех обстоятельств деятельности в незаконных вооруженных формированиях». С теми, кто не пожелает «перейти на сторону народа», ФСБ обещает обращаться максимально жестко.

Это уже не первое подобное обращение федеральных властей. Первые призывы сдаваться прозвучали сразу же по окончании активной фазы боевых действий, в 2000--2001 годах. Предложения о сдаче выдвигались командованием антитеррористической операции, гражданскими властями Чечни, Государственной думой и лично президентом России. Каждый раз для явки с повинной устанавливались сжатые сроки и определенная формальная процедура, по которой под телекамеры складывали автоматы несколько десятков боевиков. Однако одновременно шла весьма своеобразная неофициальная амнистия: боевики выходили «из леса» под гарантии, данные гражданским главой Чечни, бывшим ичкерийским муфтием Ахматом Кадыровым, а после его гибели 9 мая 2004 года -- его сыном, ныне премьером республики Рамзаном Кадыровым. Сдавшись, боевики, как правило, получали работу в силовых структурах республики, зачастую даже сохраняя только что сложенное оружие.

Нынешний президент Чечни Алу Алханов подтвердил вчера, что «более семи тысяч молодых людей вернулись домой и находятся в своих семьях, а большинство получили работу». Эта цифра называется г-ном Алхановым не впервые. По мнению ряда экспертов, она может быть даже несколько заниженной, но и 7 тыс. человек -- это во много раз больше, чем число официально амнистированных членов НВФ. Если данные президента Алханова соответствуют действительности, приходится признать, что «на сторону народа» перешла большая часть формирований сепаратистов.

Премьер-министр Чечни Рамзан Кадыров, один из организаторов этой «серой» амнистии, не скрывает, что боевики, которые ранее сложили оружие, в настоящее время составляют костяк правоохранительных органов республики и активно борются с терроризмом. Нетрудно предположить, каким может быть качество работы правоохранительной системы, костяк которой состоит из боевиков. Даже если допустить, что все они в одночасье стали идейными сторонниками территориальной целостности России и ее развития как светского демократического государства, у них все равно отсутствует элементарное профессиональное образование. Их переход на работу в милицию в большинстве случаев скорее всего был продиктован осознанием того факта, что реализовать свои интересы таким способом будет удобнее, чем оставаясь «в лесу». Но с точки зрения умиротворения Чечни, по крайней мере внешнего, это действительно успех: большинство боевиков перешли на сторону легальных властей, пользующихся сегодня полной поддержкой Кремля.

Рамзан Кадыров, к слову, сразу же высказался в поддержку предложения г-на Патрушева, добавив только, что, по его мнению, времени на сдачу следовало бы дать побольше, например до начала сентября: «Им нужно собраться с духом и обдумать свой шаг».

Ультиматум Николая Патрушева явно связан с успешной ликвидацией чеченского террориста номер один Шамиля Басаева. Последние несколько лет Басаев был знаковой фигурой не только для тех, кто воевал под его непосредственным руководством, но и для значительной части всего вооруженного подполья. Пока продолжалась война Басаева, для некоторых боевиков возможность сдачи была исключена, не так уж важно, из-за басаевского идейного авторитета, из-за личного страха перед ним или по каким-то иным причинам. Возможно, смерть Басаева действительно подтолкнет кого-то из непримиримых к раздумьям о переходе "на сторону народа".

Вероятно, они даже найдут идейную поддержку у некоторых своих лидеров. В связи с саммитом «восьмерки» так называемое министерство иностранных дел Ичкерии, возглавляемое Ахмедом Закаевым, обнародовало манифест, в котором констатировало, что «продолжение военных действий не принесет разрешения конфликта». Г-н Закаев вновь призвал к переговорам между федеральным центром и сепаратистами без каких-либо предварительных условий, а среди главных политических приоритетов назвал несколько пунктов, вполне совпадающих с официальной доктриной России в Чечне: гарантии жизни и безопасности народа, соблюдения прав человека, формирование политической системы путем справедливых демократических выборов и социально-экономическое восстановление республики.

Правда, манифест, воспринятый некоторыми российскими агентствами чуть ли не как отказ от самой идеи независимости Чечни, вызвал бурю эмоций среди сподвижников Закаева по движению, как за границей, так и в самой Чечне. Президент сепаратистов Доку Умаров заверил в минувшую субботу, что война будет продолжена до победы. «В лесу», как принято говорить в Чечне, и так остались в основном непримиримые. Их небольшое число (российские силовики называют последнее время цифры от полутора сотен до полутора тысяч человек) не должно внушать ложного оптимизма. Для шокирующего налета на Нальчик в октябре 2005 года хватило 200 человек, среди которых опытных и убежденных боевиков были единицы. Да и те, кто сдастся после смерти Басаева, снова придут не к Николаю Патрушеву, а к Рамзану Кадырову, чтобы еще пополнить костяк его «правоохранительной системы».